Сегодня все прогрессивное человечество будет праздновать Хэллоуин, самый «страшный» праздник в году.

Наш сегодняшний материал тоже имеет зловещую окраску. Мы поговорим о тех районах и кварталах, где когда-то находились кладбища. Однако по мере роста Самары все они были застроены. Там, где когда-то высились могильные кресты, теперь стоят дома и жилые кварталы.

Наш материал будет выстроен в хронологическом порядке: от самых древних погостов к самым «свежим».

1. Микрорайон Крутые Ключи

Во время строительства первой очереди Крутых Ключей и ТЦ «Мега» было разрушено не менее четырёх погребений древних венгров. В 2010 году дети из прилегавших к стройке районов принесли в музей им. Алабина предметы, которые обычно встречаются в могилах древних мадьяров. Коллекция музея пополнилась саблей, деталями портупеи, ножом, фрагментами удил и 11 железными наконечниками стрел.

Картина «Переход князя Арпада через Карпаты», художники — Арпад Фести, Ласло Меднянский и Ене Барчаи

Сами же могилы были безвозвратно разрушены в отсутствие археологов застройщиками, которые не обратили внимания на захоронения во время земляных работ. Или просто не захотели этого делать. Так как не заметить не только человеческие, но и лошадиные кости (древних венгров часто хоронили с конями) довольно трудно. Более того, в древневенгерских могилах довольно регулярно встречаются серебряные и золотые украшения. Вполне возможно, что не все предметы из захоронений добрались до музея.

Откуда же древние венгры появились в наших краях? Еще в 1970-е годы погребения с похожими находками были обнаружены на 116-м километре, а в прошлом десятилетии схожее захоронение было найдено в Волжском районе области. Дело в том, что именно на Средней Волге и в Приуралье находилась так называемая Великая Венгрия. И отсюда воинственные предки венгров перекочевали на территорию нынешней Восточной Европы, серьёзно обеспокоив жившие там европейские народы.

Миграция венгров в раннем Средневековье

Не исключено, что под кошелевскими домами до сих пор немало останков людей, умерших еще в раннем Средневековье.

2. Кладбища Самарского района (XVI-XVII века)

Покуда наш город не стал «Новым Орлеаном» и «Русским Чикаго», отдельного городского кладбища в нем не было. Вот что по этому вопросу писал в своих краеведческих заметках купец Константин Головкин :

«По основании города Самары кладбища существовали, как свидетельствуют раскопки тел умерших, почти при каждой из древних церквей, и потому собственно отдельного церковного погоста не было для похорон покойников».

Пожалуй, самый известный погост существовал при Казанском соборе , который располагался на территории ныне снесенного завода клапанов.

Казанский собор. Вид от угла улиц Водников и Кутякова

Петр Алабин в своей книге «Двадцатипятилетие Самары как губернского города» писал, что в 1864 году при строительстве его Сретенского (южного) предела «находили в земле множество человеческих костей; доказательство вероятности существования на этом месте кладбища в самое первое время заселения Самары».

Помимо прочего, при Казанском соборе были похоронены известные государственные деятели, руководители Оренбургской экспедиции — Иван Кирилов и Василий Урусов . Подробнее об этом читайте .

Традиционно кладбища имелись и при монастырях. Таковых в Самаре XVII века было два, женский и мужской, названные в честь Преображения Господня . Точное их местоположение известно лишь примерно. Сугубо ориентировочная схема приведена ниже. Территория женского монастыря отмечена зеленым контуром.

В статье историка Андрея Макарова приводятся сведения, что при строительстве (ТЦ «СтройДом») не раз находили . Бывали такие случаи и в 1980-х годах. Можно предположить, что здесь находилось монастырское кладбище.

Константин Головкин приводит следующую информацию: «При устройстве полого спуска к Волге по Успенской улице (ныне Комсомольская — прим.ред.) в районе церкви Алексея Митрополита от Набережной улицы и вверх по направлению к Казанской (ныне Алексея Толстого — прим. ред.) при земляных работах было найдено много человеческих костяков».

3. Первое общегородское кладбище

Точное время появления первого общегородского погоста можно датировать серединой XVIII века. Вот что пишет Константин Головкин: «Кладбище было на теперешней Саратовской улице, в местности, где дом муллы, у стоявшей там Вознесенской церкви, что тогда была за городом».

Дополним эти сведения воспоминаниями Петра Алабина: «Вознесенская церковь первоначально стояла на месте, где ныне стоит Успенская церковь, и, как видно из церковной летописи, сгорела 20 апреля 1765 г. В том же году она была выстроена на кладбище, где теперь дом бывший Сливкова, на Саратовской улице, против дома муллы».

Попытаемся соотнести эти сообщения с нынешним обликом Самары. Дом муллы стоял на месте трехэтажной сталинки работы Петра Щербачева (Фрунзе, 25). Однако в списках ОКН дается другой адрес — Фрунзе, 29. Так или иначе примерная локация понятна.

Дом речников на месте дома муллы

Теперь разберемся с Вознесенской церковью. Впервые она была построена в XVIII веке на углу нынешних улиц Водников и Комсомольской. В 1765 году сгорела (позднее на ее месте была построена Успенская церковь) и была восстановлена уже на улице Саратовской (Фрунзе), близ кладбища .

В 1807 году сгорела вновь, но опять же была восстановлена. К книге «Святыни Самарского края» есть информация, что в 1813 году по причине закрытия погоста деревянная Вознесенская церковь была перенесена на свое нынешнее место на улице Степана Разина. В 1841 году началось ее возведение в камне.

В подведение итогов взглянем на план Самары 1804 года. Условные обозначения таковы:

красная линия — Кладбищенский овраг ,
красный квадрат — примерное место дома муллы ,
красная стрелка указывает на территорию Вознесенской церкви (угол Фрунзе и Пионерской),
в синем контуре — примерная территория первого общегородского кладбища .

С большой долей вероятности можно констатировать, что оно занимало квартал в границах улиц Куйбышева, Пионерской, Фрунзе и Комсомольской (ближе к углу последних двух).

4. Второе общегородское кладбище

По плану развития Самары 1804 года границами города становились улицы Самарская и Рабочая. Таким образом первое общегородское кладбище попадало «внутрь» Самары, в связи с чем ему было подобрано новое место за тогдашней городской чертой.

Вот что об этом пишет Константин Головкин: «На плане 1804 г. кладбище показано вне черты города, по правую сторону почтовой дороги, <…> и находившееся в нынешнем квартале между Предтеченской и , Самарской и Садовой улицами, занимая 1/2 квартала к Предтеченской улице».

Вместе с тем, глядя на этот план, легко убедиться, что кладбище было все-таки между Садовой и Ленинской. От улицы Самарской кладбище отделял овраг.

Попытаемся перенести его границы на современную карту города. В красном контуре границы второго общегородского погоста по плану 1804 года, синим овалом отмечены его границы по мнению Константина Головкина.

Существовало кладбище на этом месте примерно с 1810-х до 1830-х годов .

5. Старое (Покровское) кладбище

Было названо в честь Покровского собора, ныне имеющего статус кафедрального. Он строился с 1857 по 1861 годы , большое финансовое участие в его судьбе приняли самарские купцы Шихобаловы .

Но кладбище появилось здесь значительно раньше. Его можно обнаружить на плане города 1839 года. Тогда Самара еще немного увеличилась в размерах. Границами города стали нынешние улицы Братьев Коростелевых и Ульяновская.

Погост занимал достаточно большой участок в границах нынешних улицы Ленинской, переулка Тургенева, железнодорожных путей и Арцыбушевской. По соседству с ним мы видим еще одно кладбище поменьше. По сообщению Константина Головкина, это было кладбище старообрядцев . Вот его примерное местоположение на современной карте Самары.

Покровское кладбище было закрыто на рубеже 1850-1860-х годов, просуществовав, таким образом, порядка 30 лет. Здесь располагался и склеп главных меценатов Покровского собора — купеческого клана Шихобаловых.

Ныне большую часть Покровского кладбища занимает стадион «Динамо». Но не стоит думать, что погост был обращен в спортивную арену после прихода к власти безбожников-большевиков. Еще в 1867 году на месте Покровского кладбища был открыт одноименный сад. А уже на месте сада был построен стадион «Динамо».

Общая территория Покровского кладбища в переложении на современную такова:

Обратите внимание на коричневый прямоугольник. Это детский сад, строительство которого заморожено в связи с археологических изысканий. В октябре 2016 года при перекладке труб на улице Ленинской также человеческие останки.

6. Всехсвятское кладбище

Самое главное дореволюционное кладбище Самары. Впервые место под него было отведено в 1853 году в количестве 17 десятин (18,5 гектара). Спустя четыре года был составлен его план с разбивкой на кварталы. Тогда Самара еще не стала железнодорожным центром, поэтому большая часть кладбища находилась на территории нынешних ж/д путей.

Вот что пишет по этому поводу Константин Головкин: «В 1860 году кладбище (имеется в виду общегородское — прим. ред.) вновь было перенесено на место своего настоящего существования (речь идет о первой половине 1920-х годов). Но в несколько лет после образования этого третьего кладбища город опять приблизился, и в недавнее время у его ограды возведены великолепные здания станции Оренбургской железной дороги, под полотно которой отошла довольная часть места, отведенного кладбищу».

Здание вокзала было построено в 1876 году. К этому времени границы Всехсвятского кладбища «подстроились» под железнодорожные пути. Это хорошо видно на схеме города 1886 года. Обратите внимание, что на ней появляется еще одно кладбище — старообрядческое, находящееся еще дальше от цивилизации (его примерные границы мы обозначили синим контуром).

Еще один интересный участок кладбища, «выступающий» к полотну железной дороги близ вокзала. Этот участок также принадлежал старообрядцам-единоверцам , чья церковь когда-то стояла на углу улиц Фрунзе и .

Обратите внимание, что первоначально в территорию Всехсвятского кладбища не входил парк им. Щорса. Своего максимального размера оно достигло к началу XX века, что видно на карте 1910 года.

Как вы видите, Всехсвятское кладбище несколько увеличилось в размерах за счет нового православного кладбища , которое как раз таки занимало территорию нынешнего парка Щорса. На месте крупнейшего дореволюционного погоста сейчас построена масса жилых домов с адресами по (с №№ 106-124 и 125-149) .

Кладбище старообрядческое теперь называлось «разных сект и холерное» . Сейчас его территорию занимает промзона, разбавленная двумя свежими новостройками с адресами по улице Мечникова (№3 и 5) . В этой чудной местности, зажатой между двумя кладбищами и полотном железной дороги, умудрялись даже жить люди. Назывался этот район Новый поселок , но куда чаще встречается название Закладбищенский .

Вид на Всехсвятское кладбище от улицы Агибалова. Слева — Константиновская богадельня (Спортивная, 11). Справа — Всехсвятская церковь

На Всехсвятском кладбище было похоронено немало известных людей:

— Евдокия Шаляпина (мать Федора Шаляпина),
— Александра Бостром (мать Алексея Толстого),
— Андрей Хардин (присяжный поверенный, помощником которого был Владимир Ульянов),
— Виктор Мамонтов (актер городского театра, погибший на сцене),
— Михаил Челышев (городской голова, депутат Государственной думы),
— Николай Щорс (красный полководец, «украинский Чапаев»),
— Константин Головкин (купец, художник, краевед),
— Сергей Платонов (известный русский историк).

В 1926 году Всехсвятское кладбище официально было закрыто, хотя захоронения здесь продолжались до середины 1930-х годов. После этого территория стала постепенно застраиваться. Одним из первых расположившихся здесь предприятий стал хлебозавод №2, открытый в 1933 году.

В 2013 году началось возведение ТЦ «Гудок», который целиком и полностью находится на территории Всехсвятского кладбища. Не особо заморачиваясь, строители вывозили грунт с человеческими останками на берег Самарки, что было обнаружено местными жителями, а с их подачи и самарскими блогерами .

Как итог, строительные работы были прекращены, и на площадке будущего ТЦ стали работать археологи .

7. Кладбище Иверского монастыря

На территории монастыря было два кладбища. Верхнее (выделено красным) рядом со Сретенским храмом , на котором хоронили священнослужителей, и нижнее , на котором хоронили монахинь, а также мирян за отдельную плату.

Как видно из схемы, верхнее кладбище было совсем небольшим и располагалось на месте обкомовского дома (Вилоновская, 2А). Что касается нижнего кладбища, оно было в разы больше. Купцов и дворян здесь хоронили поближе к Церкви Иерусалимской иконы Божией Матери , людей попроще — ближе к нынешней Вилоновской. Среди похороненных здесь:

— Петр Алабин (городской голова, общественный деятель),
— Александр Щербачев (архитектор),
— Купцы Николай Иванцов, Александр Курлин, Иван Новокрещенов и другие.

В 2006 году на территории нижнего кладбища Иверского монастыря были проведены масштабные археологические раскопки .

8. Николаевский мужской монастырь

Еще один монастырь, на сей раз мужской. Располагался на территории так называемого Еврейского квартала (официальное название — IV микрорайон центра ).

Ныне от Николаевского мужского монастыря остались лишь две постройки, бывшие братские корпуса, где жили монахи. Сейчас это детский сад №391 (Осипенко, 12) и административное здание (Осипенко, 10А). Монастырское кладбище располагалось поблизости, ориентировочно на месте спортивной площадки школы №16 .

Из известных самарцев, похороненных здесь, нужно упомянуть купца Егора Аннаева и врача Нестора Постникова. После революции кладбище было закрыто, собор Николая Чудотворца в 1930 году разобрали на кирпичи, которые использовались при строительстве Фабрики-кухни.

9. Кладбище Мещанского поселка

В разгар печально известного голода в Поволжье в Самаре появилось еще одно кладбище. Вот что пишет о нем Константин Головкин:

«В 1921 году горкомхоз отвел новую площадь земли для кладбища на месте скакового ипподрома за городом между дорогой в Черновку и Смышляевку. Громадная площадь земли была со всех сторон обрыта глубоким рвом, работу каковую производили голодающие и безработные».

Оно просуществовало до середины 1930-х годов.

На кладбище Мещанского поселка был похоронен Евгений Зубчанинов , основатель одноименного поселка.

10. Кладбище на площади Чапаева

Непродолжительное время в 1918 году бывшая Театральная площадь называлась Красной, и по примеру Москвы на ней стали хоронить павших борцов с контрреволюцией. Первым стал рабочий трубочного завода Михаил Степанов , который был убит выстрелом неизвестного во время дежурства у дверей Белого дома (Фрунзе, 167). Общее количество похороненных в сквере напротив городского театра товарищей к 1923 году достигло дюжины.

Справа — памятник на братской могиле борцов с контрреволюцией

В 1932 году на этом месте был установлен памятник Василию Чапаеву. Подробнее о всех похороненных на этом погосте читайте .

11. Кладбище поселка Томашев Колок

Точных сведений о том, когда оно было закрыто, нет, но чаще всего это событие датируют 1930-ми годами.

12. Госпитальное кладбище больницы Семашко

Переходим к самому интересному хронологическому отрезку нашего кладбищенского повествования. Годы «Большого террора» и Великой Отечественной войны дают плодородную почву для поисков утраченных погостов.

Один из таковых, по мнению блогера Владимира Нехорошева, находился на территории нынешнего парка Молодежный. В годы войны на нем хоронили пациентов больницы Семашко, которых не удалось спасти.

Один из корпусов больницы Семашко

Позднее, в 1948 году, здешние воинские захоронения перенесут на действующее и ныне Безымянское кладбище.

Так называемые «хирургические отходы» и неопознанные трупы захоранивали на пустырях, примерно в границах улиц Ново-Вокзальной, Ставропольской, Воронежской и Черемшанской . Когда в середине 1950-х годов здесь стали возводить двухэтажный «Поселок мастеров» (он же — «Красные дома», «Городок строителей»), строители при земляных работах натыкались на весьма неприятные «сюрпризы». Подробнее об этом можно прочесть .

13. Кладбища Безымянлага

Если с захоронениями времен «Большого террора» все ясно, и они намертво, пусть и без каких-либо реальных доказательств, привязаны к парку Гагарина, то вот с кладбищами времен Великой Отечественной все не так просто.

Из архивных документов доподлинно известно, что официальное кладбище Безымянлага располагалось на участке Мехзавода . Точной географической привязки, как вы понимаете, нет. Но кладбище было действительно большим. Так, в начале 1942 года похоронная команда, состоящая из ста человек, не успевала хоронить умерших.

Неофициальных погостов, сведения о которых доступны лишь со слов очевидцев, куда больше. Наиболее заслуживающей доверия мы считаем информацию о кладбище в районе нынешней школы №73.

Захоронения были обнаружены при строительстве дома №160 в середине 1980-х годов. Вот как описаны тогдашние события в блоге Игоря Кондратьева:

«Конечно же, начались раскопки. И вот там все было вперемешку, черепа, руки, ноги. Хорошо помню детские, много было проломленных, расколотых, с дырками. На следующий день кто-то приехал, огородили ленточкой, ну, а потом стройку продолжили.»

Можно лишь предполагать, кого могли здесь хоронить, но все тот же блогер Владимир Нехорошев утверждает, что в этих краях располагалась жилая зона Безымянлага. Впрочем, каких-либо доказательств этому нет. Преемственность сохраняется. На месте бывшего безымянного кладбища до сих пор стоит морг, «гости» которого жителям дома напротив.

Текст: Андрей Артемов , Андрей Кочетков (глава №1)
Фото обложки взято

Следите за нашими публикациями в Telegram на

Обновленная программа реновации в Москве стартовала. В ее рамках по разным данным планируется снести от 5 до 8 тысяч пятиэтажек столицы, которые не отвечают современным требованиям, проживать в них некомфортно, иногда просто опасно: крыша течет, стены тонкие, потолок рискует обрушиться в любой момент, разрушен фундамент. А еще – слишком тесные кухни, объединенные санузлы без нормальны ванн, практически полное отсутствие коридора. Согласно экспертным оценкам программа переселения не будет быстрой: на ее осуществление потребуется порядка 20 лет.

• этажность – примерно 10-15 этажей;
• построены из монолита или современных панелей;
• каждое здание оснащено лифтом;
• имеются встроенные системы пожарной безопасности и пожаротушения;
• создана безбарьерная среда для лиц с ограниченными возможностями;
• первые этажи считаются промышленными – они предназначены для бизнеса, там откроются магазины, салоны красоты и прочие подобные учреждения;
• в зданиях будут широкие лестничные клетки и большие пролеты, люди не будут чувствовать себя, как в клетке.

Примечательно, что все новые квартиры сдаются с отделкой. Гражданам не придется тратить огромные деньги на ремонт, все необходимое для комфортного проживания уже имеется в помещении:

• на полу – ламинат;
• на стенах – хорошие обои;
• потолки – выровнены и покрашены;
• везде имеются качественные светильники;
• установлены прочные входные и межкомнатные двери;
• есть пластиковые окна и широкие подоконники;
• современная модная сантехника.

Расходы на переезд

Некоторые переселенцы опасаются, что переезд «влетит в копеечку». Ведь новое жилье стоит дороже старого, вероятно, придется доплачивать, чтобы «погасить» разницу? На самом деле, это утверждение ошибочно. Граждане не несут никаких расходов, связанных с программой реновации. Все денежные обязательства берет на себя правительство Москвы.
Человеку и его семье нужно только упаковать свои личные вещи и перевезти их в полученное по программе помещение. Никаких доплат, скрытых платежей и комиссий брать не будут. Если подобное происходит, то имеет место нарушение закона – об этом срочно нужно сообщить в администрацию и полицию – соответствующие органы быстро разберутся и вернут порядок.

Кстати, в построенных многоэтажках даже коммуналка будет ниже – строения снабжены счетчиками воды и тепла, электрической энергии. Каждый собственник сам регулирует подачу, контролирует расход. Стены толстые и плотные, крыша не течет, окна и двери «не сифонят» – значит, тепловые потери исключены практически полностью.

Серии, планы домов

В программу сноса включены здания следующих серий:

• 1605-АМ;
• II-32;
• II-35;
• 1МГ-300;
• 1-515;
• 1-510;
• 1-511;
• 1-447.

Предполагается, что на их месте возведут такие серийные здания, как:

• КУБ 2,5;
• Домрик;
• Домнад;
• Доммос.

Современные строения не просто выглядят стильно, они являются максимально комфортными для проживания. Имеется вся необходимая инфраструктура – широкие парковки, детские площадки, места для выгула домашних животных, клумбы, лавочки, урны.

По планам Московской мэрии, жилые кварталы должны быть такими, чтобы у человека не было необходимости их покидать – большое количество магазинов, образовательных и спортивных учреждений, школы и детские сады, музеи и библиотеки – получается город в городе. Такие «мелочи», по словам городских властей, должны существенно снизить нагрузку на транспортную систему и дороги Москвы.

Заключение

Уже известно, что будут строить на месте снесенных пятиэтажек в Москве – современные дома от 10 до 15 этажей. Возможно появление 20 и даже 25 этажных строений. Но эти варианты пока лишь обсуждаются. Новостройки отвечают требованиям 21 века – жить в них комфортно и безопасно. Квартиры сдаются с уже готовым ремонтом, по принципу: заходи и живи. Все расходы по программе реновации берут на себя городские власти. Граждане оказываются в плюсе: вместо аварийных помещений они бесплатно получают новые квартиры , в которые не нужно вкладываться дополнительно. Собственников обещают не обидеть – все помещения будут равнозначными по площади, вероятно, и большими, но точно не меньшими.

За парадным фасадом дома 44 на проспекте Независимости начинается Золотая Горка. Когда-то окраина города, где строили дом для элиты, спокойно разрушая старинное кладбище, а потом ликвидировали «врагов народа», выселяя целые подъезды. Здесь возвышались башни, посылавшие шум в приемники минчан, решивших глотнуть «Свободы» и послушать «голоса», и даже готовился крупный теракт. The Village Беларусь выяснил, спокойно ли спится жильцам дома, который стал символом не только вечернего Минска.

Текст и фотографии

ЕЛЕНА СЕЛЬКИНА

АРХИТЕКТОР: Михаил Барщ

РАСПОЛОЖЕНИЕ: проспект Независимости, 44

СТРОИТЕЛЬСТВО: 1953–1955

ПЛОЩАДЬ: 16 543 кв. м.

ЧИСЛО КВАРТИР: 182

КОЛИЧЕСТВО ЭТАЖЕЙ: от 5 до 7

ПРОДАЖА: 95 000 долларов за 2–комнатную, 160 000 долларов за 3–комнатную, 185 000 долларов за 4–комнатную

АРЕНДА НА МЕСЯЦ: от 550 долларов за двухкомнатную квартиру

АРЕНДА НА СУТКИ: 60–120 рублей за двухкомнатную квартиру

Квартал вместо старого кладбища

Перекресток проспекта Независимости и улицы Козлова сегодня находится в самом центре. Но еще в начале прошлого столетия это была окраина города – Золотая Горка, где по Захарьевской улице очень редко стояли деревянные дома, а на холме у самой дороги начинался старинный погост.

Здесь хоронили людей с XVI века. Одно время кладбище было униатским, после стало католическим. Когда в 1832 году пожар уничтожил костел на Троицкой горе (теперь Троицкое предместье), небольшая деревянная часовня на Золотой Горке стала центром первого католического прихода Минска, основанного еще в XIV веке королем Ягайло.

Есть несколько версий, почему холм называется Золотая Горка. Одна указывает на то, что рядом был Старый рынок. Другая - на постоялые дворы, приносившие хороший доход. На холме среди могил могли прятать награбленное местные разбойники. И, конечно, кладбищенские деревья по осени становились золотыми.

Есть красивая легенда о горке золота, которую собрали жители Минска на строительство Костела св. Роха. Так горожане разных конфессий святого за избавление от страшной эпидемии холеры. Холерное кладбище начиналось сразу за католическим, там, где теперь дома на перекрестке улиц Золотая Горка и Краснозвездная.

В 1864 году новый Костел св. Роха в неоготическом стиле был освящен и стоит уже полтора века. Большую часть своей истории он использовался не по назначению. Уже в 1930-е храм был окончательно закрыт, из него исчезла почитаемая статуя святого Роха. Началось постепенное уничтожение кладбища - стройка по улице Советской добралась до этих мест.

Основные разрушения ждали в послевоенные годы - создавался новый проспект Сталина и ближние кварталы. Дома по Козлова до пересечения с улицей Золотая Горка и по ней самой до Краснозвездной стоят на уничтоженном кладбище. В первый год жильцы дома, который позже назовут «Вечерний Минск», видели, как после сильных дождей на склоне срезанного строителями холма из земли вымывались черепа и кости. Когда рыли котлован под Дворец искусства, дети со всей округи сбегались смотреть, как сносят погост. Разбитые гробы, разрушенные склепы, могильные плиты свозили за город. Все были уверены, что строители тайно обогатились, ведь в старинных гробницах могли быть ценные вещи. Открытие дворца состоялось в 1973 году.

Окончательно кладбище уничтожили в 1980 году, оставив нетронутой лишь малую часть бывшей территории. Взялись за реставрацию костела: там, где были склепы его основателей, сделали гардероб, в апсиде установили электрический орган чехословацкого производства, окна украсили витражами и передали его филармонии. Здесь открылся зал камерной музыки.

Только в 2006 году костел и его территорию полностью возвратили верующим. Один из лучших в Беларуси органов стоит за алтарем - концерты и фестивали по-прежнему проводятся. Найденные у костела надмогильные камни составили в архитектурные композиции. В сентябре этого года на кладбище вернули еще 12 надгробий, обнаруженных краеведами на свалке недалеко от Сенницы.

Дом с расстрельной пропиской

Первые преобразования на Золотой Горке начались в 1934 году. На площади перед костелом на углу улиц Советской и 1-й Долгобродской (теперь ул. Козлова) началось строительство огромного дома на сто квартир для новой элиты - первого в Минске Дома специалистов.

Архитектор Наталья Маклецова - 25-летняя выпускница ленинградского института - проектировала здание так, чтобы закрыть вид на костел. Дом построили прямо на склоне кладбищенского холма, отделив внутренний двор небольшой подпорной стенкой.

Это было событие в строительной практике Минска. Первый жилой дом с шестиэтажной средней частью, с лифтами (которые, правда, так и не были подключены) и подвалом. В здании был свой гастроном и булочная. Когда остальные минчане ютились в коммуналках, специалистам выделяли трех- и четырехкомнатные квартиры.

Дом по Советской, 148 был заселен в 1936 году. Здесь жили архитекторы Аркадий Брегман и Александр Воинов, писатель Змитрок Бядуля, поэт Изи Харик, первый народный артист БССР Владислав Голубок и многие другие - академики, артисты, военные и партийные руководители.

Когда в 1937 году Александра Червякова и других «ответственных работников», покончивших жизнь самоубийством, несли хоронить на Военное кладбище по 1-й Долгобродской мимо их окон, большинство жильцов уже ждала не менее страшная судьба, которую спустя десятилетия можно свести к короткой записке: «Расстрелян. Реабилитирован».

В конце сентября расстрелян Владислав Голубок, через месяц - Изи Харик, когда с 29 на 30 октября 1937 года в подвалах тюрьмы НКВД в Минске за одну ночь было ликвидировано около 130 деятелей белорусской культуры. Спустя 80 лет их стихи снова звучат песнями в проекте «(Не)расстраляная паэзія» в исполнении Дмитрия Войтюшкевича и Светланы Бень.

За два года репрессий большинство квартир неоднократно меняли хозяев. В 1938 году 64-я за неполных три недели сменила четырех жильцов. Дом населяли «мертвые души», типографии не успевали отражать изменения в адресных книгах.

Дом с нехорошими квартирами не простоял и семи лет. Во время авианалета в июне 1941 года квартал практически сровняли с землей. Руины Дома специалистов открыли вид на Костел св. Роха. Дому напротив (теперь пр. Независимости, 43) повезло больше - он выстоял и даже попал на страницы фашистской газеты Minsker Zeitung как пример типичного советского жилья. После войны его называли Домом ученых и писателей - здесь жили Змитрок Бядуля и Янка Брыль, династии выдающихся врачей, актеры, балерины, переводчики.

Дом населяли «мертвые души», типографии не успевали отражать изменения в адресных книгах

Поэтесса Наталья Татур родилась в 43–м доме и помнит, что пока архитекторы решали, чему быть на месте Дома специалистов, в строении напротив по-прежнему жил страх: «Детей никто не укладывал спать до двух часов ночи. У нас была коммунальная квартира - соседи приходили к нам и допоздна чаевничали, рассказывали анекдоты, а на меня, сидевшую под столом, никто не обращал внимания. Вдруг все замолкали, и тишина была зловещей. За окном был слышен отчетливый звук подъехавшего к дому автомобиля. Хлопала дверь подъезда. Все бледнели. Старались угадать, что это был за подъезд по счету. Атмосфера за столом становилась все более напряженной. Все переходили на шепот. Из подъезда кого-то выводили - опять хлопала дверь приехавшей машины. Тишина уже звенела. Опять дверь подъезда. Какого? Кажется, третьего. Следующий - наш. Опять хлопает дверь соседнего подъезда. Машина заводится и уезжает. «Лапанка» - так называли эти аресты - на сегодня закончилась. Теперь можно идти спать. Завтра все начнется сначала».

Архитектор-космополит

Руины Дома специалистов стояли до 1948 года. В этот же год из Московского архитектурного института был уволен профессор Михаил Барщ, обвиненный в космополитизме. Заручившись поддержкой в Минске, архитектор приехал в Беларусь.

«Город выглядел ужасно, центр - сплошные руины из кирпича и щебня. Из-под куч битого кирпича и щебня кое-где торчат трубы времянок, из которых идет дым. Вновь выстроенные дома и некоторые сохранившиеся странно выделяются на фоне общего разрушения», - такими были его первые впечатления о Минске.

Когда в 1950 году решили строить на месте развалин новый дом на 200 квартир для рабочих и служащих радиозавода им. Молотова (теперь Минский приборостроительный завод), проект доверили Михаилу Осиповичу.

Архитектор изучал усадьбы, древние храмы и старую живопись в музеях и воплощал идеи в в стиле сталинского ампира. Шла борьба «конструктивистов» и «украшателей», к которым принадлежал и Михаил Барщ. Строительство дома 44 по проспекту Сталина было завершено в 1955 году, и несмотря на борьбу с излишествами, парадный фасад был именно такой, каким задумывался.

Дом впечатляющих размеров и ломаной конфигурации словно состоит из нескольких зданий. Изначально подъезд с колоннадой на уровне двух верхних этажей занимало общежитие завода. Вечерами на площадках рабочие устраивали танцы. В полуподвальном помещении находился детский сад. 1 ноября 1967 года в угловой подъезд въехала редакция новой газеты «Вечерний Минск» и не меняет своего адреса уже полвека. Дом 44 стоит не только на проспекте, но и на логотипе газеты, получив от нее свое собственное имя.

Постепенно в «Вечернем Минске» поселилась научная и творческая интеллигенция. Но в мире снова было неспокойно - шла холодная война и пополнялись ряды диссидентов.

Две башни

Чтобы граждане по ночам не слушали зарубежные радиостанции, руководство СССР еще в 1949 году решило «глушить» зарубежную пропаганду. Страну опутала сеть передатчиков шума и помех.

Минские «глушилки» прятались во дворе 44 дома - две стометровые железные башни с четырехлепестковыми антеннами. Не все готовы были с этим мириться. В 1963 году минский студент Сергей Ханженков, подрывник по специальности, приготовил чемоданчик взрывчатки для ненавистной радиостанции. Свои десять лет строгого режима он провел в лагерях Мордовии, рядом с другими знаменитыми диссидентами - Синявским, Даниэлем, Гинзбургом, а потом вернулся в Минск.

Сергей Ханженков охотно рассказывал о несбывшихся надеждах корреспонденту «Известий»: «Возникла мысль - взорвать «глушилку»! Боже упаси, никакой крови! Чисто демонстративный акт. Просто однажды вечером тысячи людей привычно включат приемники, а эфир будет чистым. Обязательно пойдут разговоры: взорвали «глушитель»! А что такое «глушитель»? Зачем он вообще нужен? И народ встрепенется».

Прекратили глушение только во времена перестройки. В начале 90-х одну из башен разобрали, на второй поменяли антенны, приспособив для передачи сигналов сотовой связи. В 44-й дом въезжали новые жильцы, не подозревавшие, что во дворе - тот самый объект № 3, который хотели взорвать.

«Я не знаю другого места, где бы спалось так спокойно»

Нина Николаевна

Приобрела четырехкомнатную квартиру по проспекту Независимости, 44

Я родилась в Ленинграде и какую-то часть жизни провела там. Мне очень нравится, что Минск так похож на мой родной город. Это неудивительно, ведь его строили ленинградские и московские архитекторы.

В Ленинграде у нас была квартира с высокими потолками в красивом доме. Все самое хорошее - родом из детства, поэтому в Минске мне приглянулась квартира в таком знаковом доме, я приобрела ее 25 лет назад. Вселились сразу тремя семьями - и мама с папой, и еще родственники. Мы всех пригласили. Как и все родители, мечтали жить со своими детьми. Дочка сказала, что будет с нами, а спустя годы, естественно, передумала. Теперь нам двоим с мужем в стометровой квартире слишком просторно.

Когда делали ремонт, я придумала и согласовала довольно радикальную перепланировку, но мелкие детали, аутентичную лепнину на потолке, конечно, оставили. Вся лепнина реставрирована, мы вызывали из киностудии мастера. Стены тоже ровняли штукатуркой, а не гипсокартоном, как сейчас делают. Когда меняли паркет, обновили лаги. Старались не отходить от технологий, по которым дом создавался.

К этому времени я успела пожить в Европе, посмотреть, как там организуют пространство. Мы объединили кухню и гостиную. За счет коридора, что раньше вел на кухню, расширили ванную комнату и даже нашли место для второго небольшого санузла. Две смежные спальни разделили - теперь в спальню и кабинет ведут свои двери. Перепланировка сделала квартиру удобной для нас.

Раньше я работала и арендовала жилье в Европе - в Италии, Австрии - проще, наверное, перечислить страны, в которых я не была. Из Венеции, например, привезла вон ту картину. Влюблена в этот город, он тоже напоминает мне Ленинград.

Дизайн квартиры придумывала сама. Первой приобрела белую кухню с изумрудным венецианским стеклом и весь интерьер стала делать в бело-зеленом цвете. Мебель привезена из Италии, потому что в 95 году здесь такого просто не было, стеклопакеты - из Польши.

Для меня важно, чтобы была одна большая комната, которая всех объединяет. И одновременно каждый мог уединиться в своем пространстве, закрыть за собой дверь и поработать или отдохнуть. Не понимаю модного стремления поставить телевизор в каждую комнату - достаточно и одного в общей, а в спальнях надо спать. И надо сказать, что здесь очень хорошо спится.

Меня никогда не тревожила близость кладбища. Кажется, что после войны в центре Минска нет ни одного места, построенного не «на костях», ведь во время авианалетов под развалинами тоже погибали люди. Зато это место рядом с костелом, намоленное, чувствуется особая атмосфера. По выходным под прекрасный звон венчаются красивые пары, вечером слышен звук органа. У нас паркет из ясеня, раньше из него делали полы в церквях - шутки шутками, а возможно, это тоже охраняет наш спокойный сон.

Мои родители тоже много переезжали с места на место, отец был военнослужащим. Его должны были перевести в Беларусь, и я поехала поступать в БГУ, но в итоге его направили в другое место. Я осталась учиться в Минске, потом вышла замуж. Закончила аспирантуру и защитила диссертацию уже в Москве. Занималась молекулярной вирусологией и очень много путешествовала, как настоящий cosmopolitan.

В 1986 году впервые поехала в Америку. Я была членом правления общества советско-американской дружбы. Как раз в Рейкьявике Горбачевым был подписан договор о сотрудничестве, и на следующее утро мы вылетели в Нью-Йорк. За границей я еще ни разу не была - старалась держать марку. Нас курировали американские врачи: там увидела и безоперационное удаление почечных камней, и экстракорпоральное оплодотворение in vitro.

Помню, как в советское время не могла стать в очередь на квартиру. Жили в однокомнатной рядом с Комаровкой: с жилой площадью в 20 метров, и по нормативу в 6 метров на человека получались излишки. Кандидатам наук полагался кабинет, но раз его в квартире не было, то его и не учитывали. Когда стало возможным покупать жилье, мы выбрали этот вариант.

Квартира эта уникальна. Таких в огромном доме всего шесть - они начинаются с третьего этажа прямо над арками, которые соединяют боковые пятиэтажные части дома с семиэтажной частью. В средней есть лифты, вынесенные в стеклянные эркеры, а у нас только лестница, и подниматься на пятый этаж бывает непросто.

Соседи очень хорошие, интеллигентные. В доме много магазинчиков, через дорогу «Океан», ЦУМ рядом. Остановки транспорта прямо под окнами, за 15 минут доедешь куда угодно. Минчане любят шутить про метро: «Для первых вагонов это «Площадь Якуба Коласа», а для последних - «Площадь Победы».

Сейчас временно выставила квартиру на продажу вместе со всей обстановкой, и так не хочется с ней расставаться. Но настолько большая нам уже не нужна. Дети разъехались, а мы с мужем все больше времени проводим в своем загородном доме. Мне нравится жить в центре Минска - здесь подружки, жизнь кипит, а вот мужу комфортно за городом.

Хорошо было бы купить двушку в этом же районе, прикипела к нему душой. Небольшую, в доме с лифтами, чтобы жить комфортно. Так любопытно узнать, что построит «А–100» на месте троллейбусного депо. Вы в The Village узнайте поскорее, пожалуйста. По плану должны строить дома в стиле сталинок.

В старину большое внимание уделялось месту под строительство. Люди верили, что строить нужно лежбище скота (животное не будет в плохом углу спать). Ходили слухи о невозможности постройки жилья на месте бани (якобы болезни мывшихся в ней перейдут на хозяев), или дороги (ворот). Неудачными для возведения домов считали и спорные участки земли.

Считалось, что есть способы проверить, насколько удачным является выбор участка. В ямы для столбов засыпалась рожь, затем во все углы ставили воду и клали хлеб. На следующий день проверяли, если все оставалось в нетронутом виде, считалось хорошей приметой. По другим поверьям считали, что наличие в оставленном на ночь меде муравьев-добрый знак. Дошедший до наших времен способ- проверка прутиком, на наличие подземных вод, над родниками дома не строили.
В древности дом был местом прихода в мир, роста, взросления и ухода из мира, поэтому наши предки подходили к выбору места и материалов для дома очень серьёзно.

Существует множество обычаев и обрядов, связанных с выбором места для строительства деревянного дома. Обычаи и обряды отличаются в зависимости от
климатических условий, сложившегося уклада жизни и национальных традиций. Одно являлось постоянным для всех- этапы начала и окончания строительства дома было принято отмечать особым образом.
Белорусы в середине ХIХ века освещали выбранное для дома место следующим образом: на месте будущего дома на земле чертился квадрат, затем его делили на четыре части крестообразной фигурой, после чего глава семьи шёл на все четыре стороны и приносил из четырёх полей четыре камня, которые укладывались в центрах малых квадратов. В результате на месте будущего дома появлялась идеограмма плодородия, известная со времён энеолита до вышиванок начала ХХ века.
Старообрядцы Верхнего приобья большое внимание уделяли выбору места для будущего дома, благоприятным местом считалось место под горой в низинке: «Нужно еще беречься, дом не ставить туда, где может быть сильный ветер, поэтому лучше всего под горой в низине ставить, а не на самой горе, не в самой низине и уж не в темном овраге, но на месте таком, где дом овевает здоровый воздух и очищает все так, чтобы не было бед; да лучше бы место такое, где солнце стоит целый день, потому что тогда и черви, если они зародятся и нездоровая сырость распространится, ветер такой разнесет их, а солнечный жар уничтожит и высушит».
На Среднем Урале люди старались строить дома поближе к воде. Когда крестьянин собирался строить дом он спрашивал разрешение у старосты, главного человека в деревне, староста же и указывал место для будущего дома. Глубоко верили в народные приметы и обычаи. Дом нельзя было ставить где проходила дорога или тропинка, а также на том месте где раньше были ворота, так как считалось, что через ворота проходило много разных людей и у некоторых мог быть «дурной глаз».
Коми-зыряне определяли подходящее место для дома с помощью муравьёв. Из муравейника брали муравьёв вместе с частью мусора, помещали их в берестяную коробочку и оставляли на ночь на месте предполагаемого строительства. Если на утро муравьев в коробочке не было, то место считалось плохим, если же муравьи оставались в коробочке и приносили новый мусор, такое место считалось благоприятным для будущего дома. Благоприятным считалось также место, где когда-то был дом, люди рассчитывали на помощь предков.
Восточные славяне не ставили дом на том месте, где раньше проходила дорога, где стояла баня, где были найдены человеческие кости, на спорном участке земли, где кто-нибудь поранился до крови, где опрокинулся воз, на месте дома сгоревшего от молнии. Главное нужно было определить место с положительной энергией. Хозяин будущего дома насыпал кучки зерна по углам будущего дома, и если на утро следующего дня зерно было не тронуто, то место считалось благоприятным для будущего дома.
В центральной России крестьяне никогда не строили дом на том месте, где росли березы, т. к. корчевку берёз полагали грехом. Берёза считалась деревом дающим энергию, в противоположность осине, которая забирае энергию.
“Наметив под хату место, по захождении солнца, тайком, чтобы никто не заметил, насыпают по четырем углам его небольшие кучки жита (ржаного зерна) в следующем порядке: сперва насыпают кучку жита там, где будет святой угол хаты, потом там, где будет печь, далее - там, где сходятся причилковая и глухая стены и, наконец, в дверном углу, а посередине между кучками жита ставят иногда маленький из палочек крестик. Когда потревоженной окажется только та кучка зерна, что на святом углу, то хату можно ставить на избранном месте, не опасаясь никаких дурных последствий, потому что сила святого угла побеждает всякую вражескую силу” (Иванов, 1889, с. 38).
На Подолье, на месте предполагаемого деревянного дома клали под горшок сухое овечье руно, если к утру шерсть под горшком отсырела, то место считалось благоприятным, дом на этом месте будет богатым.
Сохранилось множество пословиц и поговорок о доме: «Каково на дому, таково и самому», «Свой уголок - свой простор». «Своя хатка - родная матка», «Двор, что город, изба, что терем», «Мой дом - моя крепость», «Дома и стены помогают», «Хорош бы дом, да чёрт живёт в нём», «Хороши хоромы, да нет обороны», «Хоть не пышно, да затишно», «Хоть худ дом, да крыша крепка».

Многие знают, что церкви на Руси возводили на самых "благодатных" участках, которые тщательно выбирались. Живя в гармонии с природой и наблюдая за ней, наши предки, также основательно подходили и к вопросу выбора территории для строительства домов, чтобы ни в коем случае не поселиться в "гиблых" местах или, если говорить научным языком, геопатогенных зонах.
В Москве подобные "гиблые" зоны расположены, в так называемом "районе Ветродуя" (нынешний Теплый Стан), где еще с давних времен действовали запреты на строительство жилья, в Лужниках и некоторых местах Замоскворечья, в районе Калужской площади и районе, ограниченном излучиной Москвы-реки с улицами Житная, Большая Ордынка, Люсиновская, Шаболовка, Крымский Вал, Дубининская.
Неблагополучными ученые считают линию Рижского направления и окрестности от зоопарка, находящегося на пересечении двух геологических структур, до станции метро "Улица 1905 года". Негативное влияние могут испытывать на себе жители Коломенского, Лосиного Острова, Марьиной Рощи, Царицына, а также "техногенного" юго-востока столицы.
Основным методом обнаружения геопатогенных зон ученые называют метод биолокации (лозоходство). "Биолокация, - пишет Дубров, - означает способность человека определять наличие каких-либо объектов, предметов в пространстве с помощью простого индикатора-рамки или маятника-груза на нити". Можно сделать специальные рамки, а можно воспользоваться золотым кольцом. Кольцо необходимо подвесить на нитку и наблюдать за амплитудой его движения. В точках, где оно раскачивается особенно сильно, лучше не находиться долго, и уже тем более не ставить кровать, дабы не подвергаться аномальному влиянию. Здесь самое место, например, шкафу.

Если с вами произошел необычный случай, вы увидели странное существо или непонятное явление, вам приснился необычный сон, вы увидели в небе НЛО или стали жертвой похищения пришельцев, вы можете прислать нам свою историю и она будет опубликована на нашем сайте ===> .

Традиционно считается, что церкви и храмы исстари возводились в местах с положительной энергией. Но так ли это на самом деле? Ведь зачастую храмы ставили на месте бывших языческих капищ, где совершались жертвоприношения, а иные и вовсе строились «на крови», то есть там, где погибли люди.

Да и вблизи храмов нередко находились захоронения. Многие здания российской столицы построены на месте бывших церковных кладбищ — их сносили при расширении и обновлении застройки города.

Между тем, еще указом 1657 года царь Алексей Михайлович запретил устраивать погребения в Кремле и Китай-городе. В 1723 году Петр I повелел: «В Москве и других городах мертвых человеческих телес, кроме знатных персон, внутри градов не погребать».

Однако после смерти императора, вплоть до 1771 года, покойников хоронили в черте города и только потом перестали. Советская власть уничтожила в столице вместе с храмами более четырехсот церковных погостов, зато устроила кладбище прямо в Кремлевской стене. И Мавзолей на Красной площади стоит до сих пор...

У оккультистов есть гипотеза, что революционеры намеренно строили здания «на крови» — на местах погостов и массовых побоищ. Причем возводили не просто дома, а государственные учреждения — суды, наркоматы. Якобы запудривать людям мозги, вдалбливать бредовые идеи в головы легче именно в таких зданиях, где сознание человека затуманивается и он начинает воспринимать реальность искаженно.

Но ничего нового в этом не было, просто в новую реальность были перенесены методы, издавна применявшиеся церковниками...

Так или иначе, здание, где ныне размещается Государственная дума, было построено на месте церкви Параскевы Пятницы в Охотном Ряду. Близ деревянной церквушки в XV веке было поле, на котором проходили «судебные поединки».

Существовала такая судебная практика, при которой исход спора между истцом и ответчиком решался в честном бою — считалось, что это был «божий суд» и победить мог только тот, кто истинно прав. Многих в этих поединках убивали, и земля здесь буквально пропиталась кровью. Позднее на месте деревянного строения воздвигли каменное, а за храмом устроили приходское кладбище.

Интересно то, что на культ христианской святой Параскевы Пятницы были перенесены признаки и функции главного женского божества славянского пантеона — Мокоши. Ее образ связывают с прядением, ткачеством и ремеслами. Но главное — Мокошь выполняла работу, которой у греков занимались мойры, у римлян парки, а у викингов норны: пряла нить судьбы.

Кстати, в Москве были две церкви Параскевы Пятницы. Пятницкая улица сохранила память о женском божестве, коему поклонялись здесь исстари. Здесь, на месте, где сейчас вестибюль станции метро «Новокузнецкая», стояла еще одна церковь Параскевы Пятницы, имеющая статус «прощной».

А по этнографическим свидетельствам, «прощами» назывались места поклонения Мокоши. Именно здесь в дохристианские времена находилось ее святилище. Обе церкви Параскевы — сакральные места, где прядут незримые нити судеб, — были расположены напротив друг друга по обе стороны Москвы-реки.

В 1928 году церковь в Охотном Ряду снесли, и к 1935 году возвели на ее месте Дом Совета труда и обороны СССР. Позднее в нем размещались Совнарком и Госплан. Именно тут нередко рождались проекты наподобие поворота сибирских рек на юг. И неудивительно, что нынешнюю Госдуму, где прядут судьбу государства, разместили по традиции тоже здесь...

11 июля 2002 года «Комсомольская правда» опубликовала статью «Верховный суд России стоит на костях». В ней говорилось: «В Москве, под полом здания Верховного суда на улице Поварской, строители обнаружили человеческие останки.

Главная версия захоронения — давным-давно здесь было кладбище при церкви. А в 1938-м храм сломали. В 1954 году на этом месте выстроили здание Верховного суда. По другой версии, захоронение может относиться к 1930— 1940 годам массовых репрессий».

Еще одна московская достопримечательность «на костях» — здание старого Манежа. Оно было построено в 1817 году по высочайшему повелению императора Александра I. Строительство здания в самом центре столицы, близ Кремля, приурочили к пятой годовщине победы России над Наполеоном, предназначив его для проведения военных учений и парадов.

Когда-то, как гласят летописи, на месте Манежной площади находилась Стремянная слобода стрелецкого полка. В 1493 году она сгорела дотла. После пожара на том месте запретили возводить какие бы то ни было постройки: опасались, что, если снова загорится, огонь перекинется на Кремль.

В 1993 году на Манежной площади начались археологические раскопки. Исследователи извлекли из земли многочисленные предметы быта, старинные монеты, ювелирные изделия. А еще наткнулись на слои чистого песка и угля. Это были остатки давнего пожара в Стремянной слободе.

На глубине 6—7 м лежали человеческие останки. Ученые насчитали более сорока могил, относящихся к периоду до монгольского нашествия на Русь в 1237 году. Скорее всего, погост располагался при православном храме.

Воины хана Батыя сожгли храм и уничтожили кладбище, а столетия спустя на этом месте была возведена стрелецкая слобода. Возможно, люди попросту забыли, что находилось тут раньше, и это стало причиной цепочки дальнейших драматических событий.

В воскресенье, 14 марта 2004 года, в России проходили очередные президентские выборы. В 21:14 в чердачных помещениях Манежа начался пожар. Площадь возгорания составила более 2000 м 2 . К полуночи от памятника русской архитектуры остался один обгоревший остов: кровля и торцевые стены Манежа были разрушены.

Москвичи хорошо знают мрачного вида серое здание в Москве на улице Серафимовича, известное как Дом на набережной. Печальная слава его связана прежде всего с политическими репрессиями сталинской эпохи.

Место, где стоит дом, когда-то называли Болотом — из-за находившегося здесь озерца, заросшего тиной и ряской. В XVI веке боярин Берсеня Беклемишев (по его имени и набережная названа Берсеневской) начал строить тут свои палаты. Не достроил — был казнен по приказу царя Василия III.

Строительство завершил думский дьяк Аверкий Кириллов, но и тому не довелось пожить на новом месте: погиб во время стрелецкого бунта. Примерно в те же годы на Болоте казнили государственных преступников. Легендарный разбойник Ванька Каин грабил проезжавших здесь купцов. Кроме того, совсем неподалеку устраивали кулачные бои. Здесь же располагался погост храма Николы на Берсенях. Словом, место гиблое, для жизни малопригодное.

Однако именно в районе Берсеневской набережной, на улице Всехсвятской, что на правом берегу Москвы-реки, на месте бывшего Винно-соляного двора, в конце 1920-х годов решили строить «дом будущего» для партийной элиты.
Официально он тогда именовался домом для ответственных работников ЦИК и СНК Союза ССР, ВЦИК и СНК РСФСР. Прежде чем начать строительство, снесли все старые здания. Фундамент поставили прямо на надгробиях старого церковного кладбища.

Дом был сдан в начале 1930-х годов. О нем всегда ходило множество легенд. Рассказывали, что между стенами квартир тянулись тайные коридоры, куда каждый вечер проникали сотрудники Лубянки, чтобы слушать, о чем говорят жильцы.

То и дело кого-то арестовывали, но соседи ничего не видели, так как агенты госбезопасности попадали на лестничные площадки не через подъезды, а по скрытым ходам в системе мусоропровода. Арестованных спускали на лифте в подвал, на минус третий этаж, где уже дожидалась вагонетка. Оттуда по подземному туннелю их доставляли прямо на Лубянку.

Среди оставшихся жильцов многие кончали жизнь самоубийством. Возможно, сказывалась всеобщая атмосфера страха: человек боялся, что раз сегодня арестовали соседа, то завтра непременно заберут его самого. А может быть, всему виной негативная кладбищенская энергия местности, где стоит зловещее здание.